Глава 6. На них равнялись!
Убеждения-как перчатки-не менял!
Четверть
века – с первых послевоенных
лет по 1974 год – председателем
Верхне-Казьмашевского
сельсовета работал Николай
Никитович Сергеев.
Оценка тех далеких уже лет
неоднозначна: поминают и
сталинские репрессии, и
хрущевский волюнтаризм, и
брежневский застой, немало и
других нелестных выражений. Но
неоспоримо и то, что именно
тогда усилиями всего народа
было восстановлено порушенное
войной народное хозяйство,
установлен военный паритет с
ведущими капиталистическими
странами и опережающими, по
сравнению с остальным миром
темпами, развивалась
отечественная космонавтика. И
именно в те годы, хотя и не так
быстро как хотелось, с каждым
годом улучшались условия
жизни, труда и быта практически
всех слоев населения страны.
Понятно, что в располагавшихся
в те годы на территории
сельсовета деревнях Чулпан,
Каенчак, Верхний Казьмаш,
Андреевка, Тат-Кудаш, Бурханово
и Мата – никто и никогда
чем-либо, имеющим отношение к
космонавтике не занимался.
Но колхоз имени Калинина,
объединявший жителей этих
деревень, планы и задания по
сдаче государству
сельскохозяйственной
продукции выполнял всегда и по
всем показателям. Вплоть до
середины пятидесятых годов
прошлого столетия, пока не была
упразднена
«трудгужповинность»,
терпеливо исполняя ее,
колхозники зимами без лишних
слов и пререканий выезжали на
лесозаготовки, в том числе и в
соседствовавшие с сельсоветом
Атняшевский и Кирзинский
лесозаготовительные участки.
Добросовестно исполняли тогда
практически все, проживавшие
на территории сельсовета и
многие другие, возложенные на
них государством обязанности.
То есть, иначе говоря, все это,
вместе взятое, позволяет
однозначно утверждать: в
неоспоримых трудовых
достижениях СССР в те годы есть
частицы труда, как жителей
деревень сельсовета, так и из
года в год избиравшегося ими
председателем сельсовета и
секретарем местной
парторганизации Н.Н.Романова.
Николай Никитович - и
односельчане, и районное
руководство тех лет единодушны
в этом, - пользовался
непререкаемым авторитетом.
Спокойный, рассудительный,
знавший, казалось, все и всех –
он находил общий язык и нужные
слова, общаясь и с районным
начальством, и призывая к
порядку не в меру
расшалившихся мальчуганов.
Прекрасный семьянин,
вырастивший и воспитавший
вместе с женой Розой Петровной
шестерых детей, Николай
Никитович имел моральное
право, и на протяжении
десятилетий, – не прибегая к
помощи милиции и прокуратуры,
– успешно пользовался им для
разрешения на территории
сельсовета разного рода
бытовых конфликтов. А Почетная
Грамота Верховного Совета
БАССР, которой Н. Н.Сергеева
наградили в 1974 году, без
сомнения, справедливая оценка
его двадцатипятилетней работы
председателем отдаленного и
располагавшегося в лесной
глуши сельского совета.
Мало кому в сельской местности,
где все и все друг про друга
знают, удается стать настолько
уважаемым и авторитетным. А
стержневой основой авторитета
Николая Никитовича, по мнению
всех знавших его, было его
военное прошлое. Он один из
тридцати двух, ушедших из
Верхнего Казьмаша на войну, и
один из десяти вернувшихся. В
общей сложности прослужил в
РККА он более семи лет. Первый
раз призвали его на службу в
мирное еще время – в 1937 году. И
уже опытным солдатом в
сентябре 1939 года участвовал он
в освобождении Западной
Украины. Достались на его долю
и война с белофиннами, и бои за
Северную Буковину в июле 1940
года. Домой вернулся он тогда
лишь глубокой осенью 1940 года.
Однако недолгой была эта
мирная передышка...
В первый месяц войны с
фашистской Германией Николай
Никитович был мобилизован и
направлен на курсы
политработников в город
Туймазы. Под Сталинградом – в
боях, обеспечивших коренной
перелом в ходе войны, -
Н.Н.Сергеев уже в звании
сержанта. Шестая кавалерийская
дивизия имени Пархоменко, в
составе которой он тогда
воевал, вместе с другими
войсками 19 ноября 1942 года
начала имевшее решающее
значение для исхода
Сталинградской битвы
наступление от станицы Клецкая
на Дону, и через шесть дней
соединилась с Южной группой
войск под городом Келец
Сталинградской области. В боях
по окончательному разгрому
окруженной армии Паулюса
Николай Никитович тоже
участвовал, а закончилась для
него Сталинградская битва лишь
10 марта 1943 года, когда часть, в
которой он служил, вывели из
боев для пополнения личным
составом и отдыха.
После Сталинграда мало кто
сомневался в благоприятном для
СССР исходе войны. Но очень
труден и долог еще был путь к
Победе. Для Н.Н Сергеева он
пролег через Смоленск,
белорусские города Борисов,
Молодечно, Лида, Гродно. Затем
через Польшу и Померанию. А
завершился участием в
Берлинской операции и встречей
в мае 1945 года на Эльбе с
союзниками – англичанами.
Но на этом служба для Николая
Никитовича не закончилась.
Фашистская Германия была
разгромлена, но верному взятым
на себя перед союзниками
обязательствам Советскому
Союзу предстояли еще бои с
Квантунской армией Японии, а
потому гвардии старшина
радиотелеграфист I класса
Н.Н.Сергеев был уволен в запас
лишь в ноябре 1945 года.
Вернувшемуся в родную деревню
к мирному труду, дважды
раненому и удостоенному многих
боевых наград фронтовику,
односельчане не отказали в
доверии, и избрали
председателем сельсовета.
Время показало, что они не
ошиблись. Искренне убежденный,
что лишь ни в чем не
отступающий от
социалистических идеалов
человек способен принести
максимум пользы другим людям и
Родине, и вступивший в КПСС в
самое тяжелое для страны время
- в феврале 1943 года под
Сталинградом: Николай
Никитович Сергеев всегда являл
собой яркий пример человека с
неменяющимися в зависимости от
политической конъюнктуры
убеждениями, своими делами и
поступками день за днем и год
за годом доказывавшего
преданность идеалам молодости.
Даже выйдя на пенсию, Николай
Никитович не изменил привычек.
И долго еще, пока позволяло
здоровье, используя свой
громадный опыт, помогал
односельчанам с оформлением
пенсий, хлопотал о
материальной помощи
малоимущим и путевкам на
санаторное лечение
нуждающимся в таковых. Много
душевных сил, даже пенсионером,
затрачивал он и на работу с
молодежью. Да и слова: «Никто не
забыт и ничто не забыто», для
Н.Н.Сергеева всегда были частью
его убеждений, которым он
никогда и ни при каких
обстоятельствах не изменял. В
том числе и поэтому он очень
много помогал белорусскому
писателю Афанасьеву в
подготовке книги «Память»,
собирая сведения об уроженцах
Башкортостана, погибших в боях
за Белоруссию.
Матери присылали «похоронку»…
Поликарп
Григорьевич Ворожцов родился в
1924 году в деревне Кураиш.
Деревни этой, некогда
располагавшейся километрах в
шести от Комсомола на берегах и
в летние месяцы не
пересыхавшего тогда
одноименного и впадавшего в
Большую Бердяшку ручья, давно
уж нет. Но в предвоенные годы в
ней было несколько десятков
дворов, а работали кураишевцы и
в колхозе, и (преимущественно –
зимой) в Магинском
мехлесопункте.
Кроме Поликарпа Григорьевича в
семье было еще четверо детей.
Годы были трудные, да к тому же
долго и тяжело болел его отец,
потому Поликарп еще подростком
работал то подпаском, то на
прополке, то на сенокосе.
Учиться пришлось урывками.
Первые четыре класса закончил
в Кураише. В пятом и шестом
классах продолжил учебу только
после двухлетнего перерыва и
не дома, а - в Стеклозаводе.
Нелегко было учиться в те
полуголодные времена. Чтобы
как-то прокормиться, он с
одноклассниками три-четыре
часа ежедневно пилил дрова на
стекольном заводе. На учебу
оставались только
послеобеденные и вечерние
часы.
А в седьмом классе ему так и не
довелось учиться. С 1940 года
повзрослевший и возмужавший к
тому времени Поликарп с
закадычными друзьями Евгением
Петродовым и Александром
Потаповичем Ворожцовым и уже
без скидок на возраст с ранней
весны и до поздней осени
трудились на полевых работах и
занимались, чаще всего, конной
пахотой.
В военкомат друзей вызвали в
августе 1942 года, когда им едва
исполнилось по восемнадцать
лет. Е.П.Смердова и
А.П.Ворожцова в тот же день
отправили в войска, оба они
впоследствии погибли в боях. А
Поликарпа Григорьевича только
через неделю направили в
располагавшиеся в
Оренбургской (в те годы
Чкаловской) области Тоцкие
лагеря.
Первые шесть месяцев
П.Г.Воржцов проходил службу в
учебном подразделении
расквартированного в этих
лагерях 131 гвардейского
стрелкового полка - изучал
станковый пулемет. А на фронт
был отправлен уже освоившим
азы воинского дела
пулеметчиком - в январе 1943 года.
Самый памятным и тяжелым для
Поликарпа Григорьевича был, по
его словам, первый бой.
Произошел он под Киевом 7
февраля 1943 года через шесть
часов после того, как маршевая
рота, в составе которой
П.Г.Ворожцов прибыл на фронт,
пополнила боевые порядки
поредевшего в непрерывных боях
подразделения истребителей
танков, вооруженных
противотанковыми ружьями.
Молодые воины не успели, даже
познакомится. В окопах на
передовой обустраивались они
ночью, а утром начался бой.
Атакующие немецкие танки,
несмотря на потери, все же
прорвались через позиции
«пэтээровцев», и были отбиты
лишь стоявшей в глубине
обороны артиллерией. Многие
солдаты погибли в том бою. А
тяжело раненый Поликарп
Григорьевич был засыпан в
окопе. Только глубокой ночью
санитары его откопали,
перевязали и отправили в
медсанбат.
Залечивал раны молодой сержант
в городе Котельнич Кировской
области. Крепкое здоровье и
мастерство военных врачей
отвели угрозу ампутации ноги. И
уже в августе 1943 года
выздоровевший Поликарп
Григорьевич снова на передовой
– в роте автоматчиков,
приданной танковому полку. В
составе третьего Белорусского
опытный фронтовик – с боями
прошел через Литву и Латвию, а в
ноябре 1944 года участвовал в
освобождении Таллина.
Рота автоматчиков, в которой
служил тогда Поликарп
Григорьевич, взаимодействуя с
подразделением танков Т-34, вела
тяжелые уличные бои, отбивая у
немцев квартал за кварталом. С
обеих сторон в сражении
участвовало много танков и
артиллерии. Город горел, улицы
были залиты кровью. Везде
валялись трупы, – нередко
расчлененные взрывами
снарядов или раздавленные
танками. Тогда-то П.Г.Ворожцов
был ранен вторично. В справке
госпиталя ранение описано так:
«Множественное осколочное
ранение мягких тканей левой
щеки, правого плеча,
предплечья, кисти и грудной
клетки, с повреждением грудной
клетки».
Поздравляют и награждают…
Первую
помощь Поликарпу Григорьевичу
оказали в гражданской клинике,
а в эвакогоспиталь,
развернутый в те годы в
Моршанске, попал он только
через пять дней. Вероятно,
поэтому боевые товарищи сочли
П.Г.Ворожцова погибшим и
отправили на родину воина
скорбную весть о его гибели.
Председатель Апреловского
сельсовета Петр Николаевич
Лопатин, получив «похоронку»,
не спешил вручать ее
овдовевшей еще в 1942 году матери
фронтовика Евдокии Семеновне,
справедливо полагая, что на
войне всякое бывает. И только
через месяц, узнав, что Евдокия
Семеновна получила письмо от
сына, написанное под диктовку
Поликарпа Григорьевича
медсестрой, вручил ее адресату.
На излечении в госпитале
П.Г.Ворожцов был до середины
марта 1945 года, а затем, после
повоенному короткой учебы, уже
наводчиком и на полученном в
Нижнем Тагиле новом танке Т–34
в апреле 1945 года прибыл в
Польшу. И хотя в боевых
действиях участвовать больше
не довелось, он еще долгих два
года нес службу в отдельном
танковом батальоне сначала в
Польше, а потом в Венгрии.
Демобилизовался гвардии
сержант П.Г.Ворожцов только в
апреле 1947 года. За доблесть в
боях фронтовика наградили
тремя боевыми медалями, а после
войны еще и орденом
Отечественной войны второй
степени.
На фронте – артиллерист, после войны – бульдозерист!
Как и
у всех его погодков и
сверстников, детство и юность
Николая Константиновича
Анисимова были очень
нелегкими. Большую часть
незабываемых этих лет прожил
он в деревне Салази: была
некогда такая примерно в семи
километрах от нынешней
Дубровки. Глава семьи умер еще
в начале тридцатых.
Обязанности старшего в доме
мужчины уже в отрочестве
пришлось исполнять Коле,
вместе с матерью и шестью
сестрами тянувшего тяжкий воз
единоличного крестьянского
хозяйства.
В колхозе, в который семья
Анисимовых вступила в 1936 году,
Николай тоже, будучи еще
юношей, трудился наравне с
взрослыми мужчинами. Но время
шло. Жизнь мало-помалу
налаживалась. Однако война
поставила крест на надеждах на
хорошую жизнь. Мужчины
призывных возрастов сразу же
ушли на фронт. Оставшиеся в
тылу женщины, калеки, старики и
допризывники, в их числе и
Николай, работали и за себя, и
за воевавших с фашистами отцов,
мужей, и старших братьев не
покладая рук, и не считаясь со
временем. Но еще более суровым
испытанием стал фронт.
В действующую армию
Н.К.Анисимова призвали в марте
1942 года. Команда, в составе
которой он был отправлен в
пункт формирования воинских
подразделений близ станции
Буздяк, состояла из
четырнадцати человек.
Только двое из них уцелели в
боях и вернулись домой. Но
узнал об этом Николай
Константинович только после
войны. А тогда подружившихся в
дороге и обменявшихся
домашними адресами земляков
распределили по разным частям.
Н.К.Анисимова направили в 122
минометный полк.
Обучение воинскому делу
длилось пять месяцев. На
передовую младший сержант
Анисимов прибыл 20 августа 1942
года и был назначен командиром
отделения связи.
Минометный полк, в составе
которого воевал он тогда, почти
всю осень вел тяжелые
оборонительные бои на ближних
подступах к Ленинграду, и
оставил занимаемые позиции,
лишь получив соответствующий
приказ, избежав тем самым
окружения и сохранившись как
боеспособное воинское
подразделение. Новый рубеж
обороны располагался в
непосредственной близости от
города-героя.
Защищавшие этот рубеж войска
сумели отбить все атаки
многократно превосхо-дящего и
по численности, и по
оснащенности боевой техникой
противника, и в 1943 году
участвовали в прорыве блокады.
После прорыва блокадного
кольца полк, в котором воевал
тогда Николай Константинович,
сначала, вместе с другими
войсками, выбил фашистов со
знаменитых Синявинских высот.
Затем наступал в направлении
города Тосно, железнодорожных
станций Мга и Гатчина, и
участвовал в освобождении
Пскова.
В боях за Псков Н.К Анисимов был
тяжело ранен. На излечении в
госпитале находился около двух
месяцев. Но в сентябре 1944 года
фронтовик снова прибыл на
передовую. С того времени и до
конца войны Николай
Константинович воевал в
Прибалтике в составе
артиллерийского гаубичного
полка, а победный май 1945 года
застал его близ города Лиепая.
Но и после войны оперативная
обстановка в Прибалтике
оставалась напряженной. Полк, в
котором служил тогда
Н.К.Анисимов, много еще раз
участвовал в боевых
столкновениях с бандитскими
группами, состоявших из не
сдавшихся фашистов и местных
националистов. Потому и
демобилизовался гвардии
старший сержант Н.К.Анисимов
только в марте 1947 года.
Лесосека. Тракторист и чокеровщик. Н.К.Анисимов слева
В
послевоенной жизни фронтовик
Анисимов тоже показал себя
надежным товарищем, истинным
тружеником и безотказным
работником. Весомым
дополнением к боевым наградам
– ордену Отечественной войны
второй степени, медалям «За
оборону Ленинграда», «За
боевые заслуги», «За победу над
Германией в Великой
Отечественной войне», - стали
многочисленные знаки
трудового отличия.
В том числе медаль «Ветеран
труда», несколько нагрудных
знаков «Победитель
социалистического
соревнования» и множество
Почетных грамот.
Друзья. Н.К.Анисимов слева
Заработал
их Николай Константинович в
леспромхозе, где трудился и на
валке, и на трелевке, но дольше
всего – на бульдозере. К
сожалению, много десятилетий
тому назад разного ранга, но
одинаково «близорукие»
министерские клерки, не сумели
разглядеть из просторных и
уютных столичных своих
кабинетов, что впереди
лесорубов всегда идут
бульдозеристы. Что именно они
подготавливают к рубке
лесосеки, прокладывают к ним
дороги, на сленге
лесозаготовителей именуемые
«лесовозные усы», и
раскорчевывают в лесосеках
площадки для стоянок
оборудования и механизмов
мастерских участков.
В результате в действовавший в
советские времена единый
тарифно-квалификационный
справочник (ЕТКС), в раздел,
посвященный
лесозаготовительным
предприятиям, профессия
«бульдозерист» не была
включена. Но в предприятиях
допущенную клерками
несправедливость по мере сил и
возможностей всегда и
повсеместно устраняли, а
жильем обеспечивали в первую
очередь.
Не стал исключением и один из
самых заслуженных и опытных
бульдозеристов Магинского
леспромхоза - Н.К.Анисимов.
Золотую свадьбу со своей
супругой Татьяной Викторовной
справил он в просторном и
построенном для него
леспромхозом доме. В нем же
радушно принимал и работавшего
директором Магинской средней
школы сына с женой, тоже
преподавателем, но особенно
рад был правнукам, один из
которых очень похож на
прабабушку.
Авторитетом своим и после смерти сынов поддерживал…
Степан Николаевич Гоман родился в 1918 году, в Белоруссии. Там же, ещё до войны, в Бобруйском лесотехническом техникуме, изучал технологию промышленного освоения лесных ресурсов, но работать по специальности направили его в другую республику. В мирное время на службу в РККА его не призывали: после перенесенной в детстве оспы левая рука Степана Николаевича частично утратила подвижность. Но в военную пору требования к здоровью призывников стали другими. Потому, в январе 1942 его мобилизовали, а в марте того же года на фронт отправили.
С.Н.Гоман
Что
да как там было – Степан
Николаевич, как и многие
фронтовики, редко, мало, и очень
неохотно рассказывал. Да и
совсем еще детьми мы, его
сыновья, при его жизни были: не
все в его скупых на слова
воспоминаниях о фронте
понимали, еще меньше –
запомнили. И лишь в 21 веке,
Андрей – старший из трех
внуков фронтовика, разыскал в
Интернете часть наградных и
некоторые другие документы с
достоверными данными о том, как
его дед воевал, и что именно,
ради общей для всех советских
людей Победы, сумел сделать.
Речь в них, в основном, об
участии Степана Николаевича в
военных действиях в 1944 году, и в
них лишь отрывочные сведения о
службе фронтовика в остальные
годы войны. Тем не менее, хотя и
есть присказка: «Еще не
вечер…», промедление с
обнародованием новых фактов
считаю неуместным, а потому все
ставшие мне известными
достоверные, подтвержденные
документами, сведения о
действительной военной службе
С.Н.Гомана, наглядности ради,
расположенные в
хронологическом порядке,
таковы:
По состоянию на март 2012 года, на
портале министерства обороны
РФ в Интернете удалось найти
наградные документы на четыре
(всего наград - семь!)
правительственные награды
Степана Николаевича.
Приказ о награждении первой
медалью «За отвагу» С.Н.Гомана
подписал командир 247
гвардейского стрелкового
полка (подробнее об этом
подразделении – позже).
В приказе есть фактические
данные, касающиеся службы
Степана Николаевича в первые
годы войны, а именно: «…призван
18 января 1942 года Туймазинским
РВК БАССР…»; «…в
Отечественной войне с 18.03.42
года…»; «…член ВКП (б) с 1943
года…»; «…два ранения: 10.10.43
года и 14.03.44 года…»
Первое ранение Степана
Николаевича было пулевым – в
шею. Второе – осколочным, и
более серьезным: был поврежден
коленный сустав. Оба ранения
С.Н.Гоман получил, участвуя в
боевых действиях в составе 247
гвардейского стрелкового
полка 84 гвардейской стрелковой
Карачевской ордена Суворова
дивизии 11 гвардейской армии
Первого Прибалтийского фронта.
Отдельного материала о том, в
каких войсковых операциях был
задействован 247 гвардейский
стрелковый полк в период,
обозначенный датами первого и
второго ранения Степана
Николаевича, то есть с октября
1943 года по март 1944 года, - на
портале министерства обороны
нет. Но про дивизию, в составе
которой этот полк воевал,
точные сведения на портале МО
есть, а именно:
« 84 гвардейская стрелковая
Карачевская ордена Суворова
дивизия в сентябре-октябре 1943
года участвовала в Брянской
наступательной операции. В
октябре –декабре 1943 года
участвовала в
Невельско-Городокской
наступательной операции.
Участвуя в последующие месяцы
в ожесточенных боях, понесла
большие потери. 22 марта 1944 года
была отведена в тыл для
пополнения: в полках осталось
по 100 человек». (Конец цитаты).
С июня1944 года 84-я гвардейская
стрелковая Карачевская ордена
Суворова дивизия, в числе
других войсковых формирований,
была задействована в
Белорусской наступательной
операции, в рамках которой вела
бои в Витебско-Оршанской
наступательной операции и
Минской наступательной
операции, а также участвовала в
освобождении городов Орша и
Молодечно.
Согласно штату военного
времени, в составе дивизии были
три стрелковых полка (Степан
Николаевич воевал в составе 247
полка), артиллерийский полк,
несколько отдельных, с разной
воинской специализацией,
батальонов и рот, а также
некоторые другие, тоже
необходимые, но малочисленные,
подразделения.
Нет сомнений, что участие в
боевых действиях в эти дни для
Степана Николаевича было
особенно значимым. 84
гвардейская стрелковая
дивизия наступала в полосе
фронта (в направлении от города
Орша на город Молодечно),
проходившей километров на
шестьдесят севернее города
Березино. А неподалеку от
города Березино, в деревне
Гатец, на оккупированной
фашистами территории, остались
его родители, старшая сестра
Анна, и два малолетних брата –
Николай и Григорий. А о судьбе
своих близких ни сам Степан
Николаевич, ни его старший брат
Иван Николаевич, воевавший в
составе другого фронта, уже
несколько лет не имели никаких
известий.
К сожалению, достоверных
данных о действительной
военной службе фронтовика
Ивана Николаевича Гомана у
меня, пока, нет. С его слов знаю
лишь, что призван на службу он
был в 1941 году, а в годы войны он
был несколько раз ранен, одно
из свидетельств тому –
сделанная в 20 веке и
размещенная в этом очерке
фотография.
1990 год. Белоруссия. Минская область. Березинский район. Деревня Гатец. Фронтовик И.Н.Гоман
Однако
военной поры документы, о том,
как воевал в 1944 году Степан
Николаевич, удалось найти.
Первый из них - это приказ по 247
гвардейскому стрелковому
полку от 9 июня 1944 года № 017/н.
Приказ подписали командир
полка гвардии подполковник
ЛОХМАТОВ и начальник штаба
полка гвардии майор ШТРИК.
Этим приказом командир полка,
от имени президиума Верховного
Совета Союза ССР, но своей
властью, наградил 24 фронтовика.
Приказ рукописный. Начало
приказа по-военному лаконично:
«Награждаю медалью «За
отвагу». В части, касающейся
Степана Николаевича, помимо
анкетных и некоторых других
данных, в приказе есть слова:
«…Гвардии старшего сержанта
Гомана Степана Николаевича,
командира отделения пешей
разведки. Являясь участником
Отечественной войны с марта1942
года, проявил себя стойким
защитником Родины.
Неоднократно участвуя в боях,
получил два ранения…» (Конец
цитаты.)
Очевидно,
что, несмотря на обилие книг и
фильмов о разведчиках, мало кто
подробности о полковой
разведке знает. Потому, на мой
взгляд, уместна и такая
справка: согласно боевого
устава тех лет, командир 247
гвардейского стрелкового
полка, помимо прочих, имел в
своем распоряжении два
разведывательных взвода.
Непосредственное руководство
полковой разведкой
осуществлял помощник
начальника штаба по разведке
(воинское звание по штату –
капитан), который планировал и
осуществлял разведку
противника, и отвечал за
укомплектование и боевую
подготовку подчиненных ему
взводов пешей и конной
разведки. В его
непосредственном подчинении
находились:
Взвод конной разведки.
Возглавлялся командиром
взвода в звании лейтенанта; во
взводе по штату должно было
быть 4 человека сержантского
состава и 46 рядовых. Из оружия
взводу полагалось иметь 14
пистолетов-пулеметов, 15
самозарядных винтовок и 3
ручных пулемета. Кроме того, во
взводе должно было быть 32
верховые лошади.
Взвод пешей разведки.
Возглавлялся командиром
взвода в звании лейтенанта и
политруком. По штату, во взводе
должно было быть 5 человек
сержантского состава и 46
рядовых. На вооружении взвода
состояли (по уставу) 4
пистолета, 14
пистолетов-пулеметов, 2
винтовки, 30 самозарядных
винтовок, 4 ручных пулемета.
Средства транспорта взводу не
полагались.
Понятно, что разведчики не
только в тылу у фашистов
наблюдение за передвижениями
войск противника вели и
«языков» добывали. Одно из
подтверждений тому - наградной
лист, с представлением
командира отделения взвода
пешей разведки С.Н.Гомана к
награждению орденом «Красная
Звезда».
Наградной лист составлен 18
июля 1944 года. Подписал его
командир 247 гвардейского
стрелкового полка гвардии
майор ДЕМЧЕНКО Бывший командир
полка, гвардии подполковник
ЛОХМАТОВ, если принять во
внимание его воинское звание,
вероятнее всего, командовал в
это время более крупным
воинским подразделением..
Наградной лист написан по
определенной уставом форме, но
от руки.
В
начале наградного листа
анкетные и касающиеся воинской
службы Степана Николаевича во
время войны фактические
данные. В графе «Краткое,
конкретное изложение личного
боевого подвига или заслуг»
слова: «Гвардии старший
сержант Гоман, являясь
участником Отечественной
войны с марта 1942 года, проявил
себя стойким защитником
Родины. При прорыве обороны
про-тивника и взятии города
Орша показал себя, как смелый и
опытный разведчик. 18 июня 1944
года участвовал при отражении
разведки противника.
При штурме города Орша первым
ворвался на станцию железной
дороги Товарная Орша и, выбивая
засевших немцев, убил четырех
вражеских солдат. Вместе со
стрелками участвовал при
взятии деревни Заболотье, где
убил трех немцев и захватил 7
человек пленных. Идя в головном
дозоре, на марше от города Орша
задержал 3-х власовцев. Товарищ
Гоман достоин награждения
орденом «Красная Звезда».
Согласно уставу, командиры
полков подписанные ими
наградные листы отправляли в
штаб дивизии.
В результате, через некоторое
время, а если точно, то 27 июля 1944
года, был издан приказ по 84
гвардейской стрелковой
Карачевской ордена Суворова
дивизии «О награждении личного
состава» № 054/н.
Приказ подписал командовавший
в то время дивизией гвардии
генерал-майор ПЕТЕРС. В числе
воинов, награжденных орденом
«Красная Звезда», в этом
приказе назван и командир
отделения взвода пешей
разведки 247 гвардейского
стрелкового полка гвардии
старший сержант Гоман Степан
Николаевич.
В августе того же года Степана
Николаевича наградили второй
медалью «За отвагу». Приказ по
247 стрелковому полку о
награждении личного состава
издан 5 августа 1944 года.
Через неделю после награждения
второй медалью «За отвагу», у
Степана Николаевича, как и у
всех его боевых товарищей,
появился еще один повод
порадоваться: дивизию, в
составе которой они воевали, за
успешное участие в Вильнюсской
наступательной операции и
форсировании реки Неман, 12
августа 1944 года наградили
орденом Красного Знамени.
С этого момента в официальных
документах ее стали именовать
84-я гвардейская стрелковая
Карачевская ордена Суворова
Краснознаменная дивизия, и
воевать она стала в составе не
Первого Прибалтийского, а
Третьего Белорусского фронта.
А через месяц после
награждения, 16 октября 1944 года,
дивизия перешла границу
Восточной Пруссии ( ныне это –
Калининградская область).
Воевал Степан Николаевич в ту
пору уже не командиром
отделения пешей разведки в 247
гвардейском стрелковом полку,
а помощником командира взвода
в эскадроне дивизионной конной
разведки, командовал которым
гвардии старший лейтенант
Пересыпкин.
Именно он представил Степана
Николаевича к очередной
награде – второму ордену
«Красная Звезда».
В графе «Краткое, конкретное
описание совершенного подвига
или заслуг» н-градного листа,
командир эскадрона написал:
«Гвардии старший сержант Гоман
Степан Николаевич, будучи во
взводе конной разведки
парторгом, проявил себя как
смелый и решительный
командир-разведчик. Как
помощник командира взвода, он
был послан в 247 гвардейский
стрелковый полк, где шел в
дозоре полка, и вовремя доносил
сведения о противнике.
Особенно отличился товарищ
Гоман 25.10.44 года, когда была
поставлена задача разведать
район Куммегитен. Товарищ
Гоман с группой из семи человек
под сильным артиллерийским и
пулеметным огнем и при
опасности попасть в руки
противника, выполнил свою
задачу на отлично, чем помог
командованию уяснить
обстановку. При этом товарищ
Гоман уничтожил до 5 солдат
противника». Ходатайствую
перед командованием о
награждении т. Гомана орденом
«Красная Звезда».
Дата
составления на наградном листе
не была поставлена, но
очередной приказ о награждении
отличившихся солдат, сержантов
и офицеров дивизии издали в
ноябре.
Готовили приказ офицеры штаба
дивизии, кто-то из них счел
более уместным наградить
разведчика С.Н. Гомана не
вторым орденом «Красная
Звезда», а третьей медалью «За
отвагу». В результате, в числе
награжденных медалью «За
отвагу» воинов, назван в этом
приказе и Степан Николаевич.
Наградные документы на
остальные правительственные
награды Степана Николаевича:
медаль «За боевые заслуги»,
медаль «За взятие
Кёнигсберга», медаль « За
победу над Германией в Великой
Отечественной войне 1941-1945 г.г.»,
- на портале министерства
обороны РФ в Интернете найти,
пока, не удалось.
Однако, судя по содержанию семи
именных благодарностей
Верховного Главнокомандующего
И.В.Сталина за участие в
прославивших советское оружие
войсковых операциях, а также
статусу медали «За взятие
Кёнигсберга» ( этой медалью
наградили только
военнослужащих КА, ВМФ и НКВД,
непосредственно участвовавших
в штурме города-крепости
Кёнигсберга с 23 января по 10
апреля 1945 года) которые он
вместе с орденом и другими
медалями с фронта привез, - все
последующие месяцы войны
С.Н.Гоман воевал в составе
именно 84 гвардейской
стрелковой дивизии, которая на
завершающем этапе войны, то
есть в 1945 году, освобождала
Восточную Пруссию.
С 23 января по 10 апреля, в
составе Третьего Белорусского
фронта, дивизия участвовала в
штурме Кёнигсберга - ныне это
город Калининград. А о
значимости для победного
исхода войны этой войсковой
операции свидетельствует, в
том числе, такой факт: Указом ВС
СССР от 31 мая 1945 года,
командующий Третьим
Белорусским фронтом А.М.
Василевский, за взятие
Кёнигсберга и освобождение
Восточной Пруссии, был
награжден вторым высшим
полководческим орденом
«Победа».
А масштабность этой войсковой
операции характеризует, в том
числе, такой факт: медалью «За
взятие Кёнигсберга» наградили
около 760 тысяч участвовавших в
штурме этого города-крепости
воинов.
В отличие от боев за
Кёнигсберг, в войсковой
операции по взятию
города-порта Пиллау – ныне это
город Балтийск, было
задействовано пять дивизий.
Причем 84 гвардейская
стрелковая дивизия наступала в
центре, а потому в выложенных в
Интернете материалах о боевом
пути дивизии, много касающейся
этой операции фотографий и
иных фактических данных. Часть
этих материалов, первый из
которых – это схема положения
войск перед началом боя за
Пиллау, размещена и в этом
очерке.
Схема положения войск на 25 апреля 1945 г
На улицах Пилау после боя
После
взятия Пиллау, воины 84
гвардейской Карачевской
ордена Суворова
Краснознаменной дивизии, а в
том числе и Степан Николаевич,
в такого же масштаба боях
больше не участвовали, а свой
боевой путь дивизия закончила
на Балтийской косе.
По времени это событие совпало
с безоговорочной капитуляцией
фашистской Германии. В
результате, уже летом, началась
массовая демобилизация. В
числе многих других, осенью 1945
года был уволен с
действительной военной службы
в запас и С.Н.Гоман.
После недолгого пребывания в
родной деревне, он решил уехать
на постоянное жительство в
Башкирию, к девушке (Лидии
Георгиевне Елисеевой), с
которой познакомился, когда
вторую свою рану в одном из
развернутых в этой республике
в годы войны тыловых
госпиталей залечивал.
После свадьбы
Вернувшимся с войны фронтовикам рады были везде. В том числе в Башкирии. Потому с поступлением на работу у Степана Николаевича проблем не было: здоровые работники, а тем более – специалисты, требовались всем предприятиям. Степан Николаевич решил, как и до войны, работать в леспромхозах.
Совещание на лесосеке. С.Н.Гоман – справа
Не чурался он и учебы. В первые послевоенные годы дважды – в Москве и Свердловске, – с отличием окончил полугодовые курсы по подготовке руководящих работников лесной промышленности.
Преподаватели и сокурсники. Степан Николаевич - справа
А
поработать успел в трех
леспромхозах БАССР. Сначала - в
Туймазинском, в деревне Куюк.
Потом – в Яман-Елгинском, в
поселках Первомайск, Просвет и
Атняш. Затем – в Магинском, в
поселке Озерки: с марта 1955 года,
вплоть до дня своей гибели в
автодорожном происшествии.
Случилось это 15 января 1961 года
на дороге между Озерками и
Караиделем, куда вызванные в
военкомат по какой-то
надобности бывшие фронтовики
ехали в приспособленном для
перевозки людей и крытом
брезентом кузове грузового
автомобиля. Было тогда Степану
Николаевичу всего 42 года. Но,
судя по тому, что гроб с его
телом сутки простоял в
поселковом клубе, охраняемый
ежечасно сменяемым почетным
караулом, заметный след в
памяти людской он все же успел
оставить.
Понятно, что в тот очень
морозный январь, я не мог еще
должным образом оценить
масштаб уважения, оказанного
Степану Николаевичу
товарищами, – мне тогда даже
полных тринадцати лет еще не
было. Однако, взрослея, я много
раз про себя отмечал, как
здорово авторитет покойного
отца разрешению моих проблем
помогает. Причем, почти всегда,
в ключевые моменты.
Один из таких памятных для меня
моментов наступил после
окончания Уфимского
индустриального техникума,
когда решалось, где мне
работать в оставшиеся до
призыва в армию полтора с
лишком года. В то время
выпускники вузов и техникумов
первые три года трудились не
там, где сами хотели, а там, куда
направляли их руководители
предприятий, подавшие заявку
на таких специалистов.
Естественно, я волновался,
когда, в январе 1966 года,
семнадцатилетним еще юношей,
пришел за назначением в
кабинет работавшего тогда
начальником отдела кадров
комбината «Башлес» Михаила
Павловича Ошлепкина, прежде
того десять лет трудившегося
директором Магинского
леспромхоза, а в пору, когда
Степан Николаевич командовал
Крушским лесопунктом, бывшего
его непосредственным
начальником.
Первостроители Крушского лесопункта. Степан Николаевич – в центре
Михаил Павлович был чем-то озабочен. Торопливо дописывая многостраничную деловую «бумагу», он не прекращал разговора на повышенных тонах с кем-то по телефону. Минут пять ему не до меня было. Однако когда он все же заглянул в положенный мною на край его рабочего стола новехонький диплом, то первым делом уточнил: Степан Николаевич твой отец?». А после моего утвердительного: «Да» - как-то сразу переменился в лице, сославшись на спешное дело, закончил разговор по телефону, отодвинул в сторону бумаги, и, не обращая более внимания на время от времени снова трещавший телефон, с неподдельным интересом зачастил вопросами: Как здоровье матери? Что поделывают братья? А сам-то ты, где поработать желаешь?».
Озеркинские нижнескладовцы. Лидия Георгиевна - справа
Расспрашивал
меня Михаил Павлович минут
двадцать. Направление на
работу в Верхне-Уфимскую
сплавконтору, базировавшуюся в
те годы более чем в десятке
поселков, главными из которых
были Караяр и Муллакаево,
написал сам.
При мне позвонил директору
сплавной конторы, попросив
принять во внимание мои
пожелания. В результате,
предшествующие призыву на
службу в армию месяцы, работал
я не в главных, и не каких-то
иных поселках сплавконторы, а
именно в Озерках, то есть – жил
с матерью и остальными членами
семьи в отчем доме.
«Пол-Европы прошагали, пол-Земли…»
Слова
этой песни вполне применимы ко
многим нашим землякам. В том
числе к магинцам Гумару
Зайдуллиновичу Зайдуллину,
Федору Филиповичу Иванову и
озеркинцу Степану Васильевичу
Устюгову.
Для Г.З.Зайдуллина (1916 года
рождения) война с фашистской
Германией была второй, и к ее
началу он был вполне
подготовленным воином с
немалым боевым опытом. Еще в 1936
году Гумар Зайдуллинович был
призван в РККА и прослужил два
года. В 1938 году
демобилизовался. Вернулся
домой и два года проработал в
Магинском мехлесопункте. В
январе 1940 года он был вновь
призван и пять месяцев служил в
войсках, участвовавших в войне
с Финляндией. Летом 1940 года его
опять демобилизовали, и он
вернулся в родной район. Но
недолго молодой солдат пожил
мирно: снова началась война.
Уже в июле 1941 года Гумар
Зайдуллинович в одном из
полков Юго-Западного фронта.
Вместе с товарищами пришлось
испытать ему и горечь
поражений, когда под ударами
превосходящих сил
гитлеровских войск они
отступали до Сталинграда, и
радость побед, когда
освобождали: сначала - родную
землю, а затем - в составе
второго Украинского фронта –
Европу.
Г.З.Зайдуллин
Свидетельство
доблести и одновременно вехи
боевого пути солдата – его
награды, среди которых и медаль
«За оборону Сталинграда», и
медаль «За взятие Белграда».
Наградили Г.З.Зайдуллина и
орденом - Отечественной войны
второй степени.
В третий и
последний раз демобилизовали
Гумара Зайдуллиновича в
октябре 1945 года. Но поработал в
леспромхозе после войны он
недолго – всего два года.
Причина тому – фронтовое
ранение в ногу. Залечить рану
врачи так и не смогли, и в 1947
году установили Гумару
Зайдуллиновичу (пожизненно)
первую группу инвалидности.
Федор Филиппович Иванов
родился и вырос в деревне
Галановка, – была такая в пяти
километрах от Бердяша. На
службу его призвали тоже еще до
войны - в1938 году. На фронт под
Москву в декабре 1941 года он
прибыл уже в звании старшего
сержанта. Сразу был назначен
заместителем командира
отдельного саперного взвода,
через месяц стал его
командиром, и оставался
таковым до конца войны.
Боевой путь Федора Филипповича
впечатляет. Он участвовал в
битве под Москвой, в разгроме
немцев под Сталинградом, в боях
на Курской дуге. Вместе с
товарищами форсировал реки
Днепр, Дунай, Грои (в Венгрии). С
боями прошел через Западную
Украину, Польшу, Румынию,
Венгрию, Австрию, Чехословакию.
Война для него закончилась в
пятидесяти километрах от Праги
встречей с американцами.
Ф.Ф.Иванов в молодости
Однако
встречей не мирной. Сначала был
двухчасовой бой, в ходе
которого полк, в котором служил
Ф.Ф.Иванов, выбил американцев
из половины деревни, занятой
ими незадолго до подхода
советских войск. Объятья и
дружеские похлопывания по
плечам были потом, когда
разобрались, что перед ними не
эсэсовцы или власовцы…
Да и воином Федор Филиппович
был очень умелым. Еще во время
войны за доблесть в боях его
наградили двумя орденами
Красной Звезды и представили к
награждению третьим орденом –
Славы III степени, но получил его
Ф.Ф.Иванов много позже, в 1970
году.
Четвертым орденом –
Отечественной войны второй
степени, наградили Федора
Филипповича уже в мирное время.
Ветеран!
А о
том, какова цена этих наград,
свидетельствует такой факт: за
четыре года войны Федора
Филипповича трижды ранили. Но
каждый раз, после недолгого
пребывания в дивизионном
госпитале, он возвращался в
свою часть, и демобилизовался
не сразу после войны, а в
октябре 1945 года.
Уроженца деревни Круш Степана
Васильевича Устюгова на
действительную военную службу
призвали восемнадцатилетним
юношей в мае 1943 года.
К тому времени советские
войска прочно владели
стратегической инициативой.
Уже не было необходимости в
ликвидации брешей в боевых
порядках войск. Потому
новобранцев, прежде чем
отправить на фронт, долго и
основательно учили. Почти год
познавал Степан Васильевич азы
«науки побеждать» в Чкаловских
лагерях, а потом в учебном
подразделении, обосновавшемся
в одном из городов Грузии,
выучился еще и на
радиотелеграфиста.
В составе маршевой роты на
первый Белорусский фронт
С.В.Устюгов прибыл в феврале 1944
года. К тому времени Киев уже
был освобожден, и до Буга
стрелковый батальон, в который
Степан Васильевич был зачислен
в качестве радиста полевой
радиостанции, следовал во
втором эшелоне составлявших
фронт войск. Но после переправы
через Буг и до конца войны
Степан Васильевич почти всегда
был на передовой, обеспечивая
связь наступающего батальона
со штабами и поддерживающими
пехотинцев подразделениями
других родов войск. Бои, даже на
завершающем этапе войны, были
жестокими. Нередко ему
приходилось браться за автомат
и гранаты, отражая контратаки
фашистов. О накале боев говорит
хотя бы то, что в батальоне, в
котором воевал Степан
Васильевич, в строю нередко
оставалось всего по
тридцать-сорок человек.
С.В. Устюгов (справа) с друзьями фронтовиками, в Озерках на берегу Уфимки
Боевой
путь части, в которой служил
С.В.Устюгов, пролег через
города Ковель, Радом, Лодзь.
Степан Васильевич стал одним
из тех, кто сумел под огнем
немцев переправиться через
Вислу и не только захватить, но
и удержать знаменитый
Сандомирский плацдарм. За эти
бои он был награжден орденом
Красной Звезды. Его батальон
был и в составе войск, которые
участвовали в захвате
Кюстринского плацдарма на
Одере неподалеку от города
Франкфурта. В числе
отличившихся тогда воинов был
и Степан Васильевич. Именно
тогда его, к тому времени уже
сержанта, удостоили еще одной
высокой правительственной
награды - ордена Славы III
степени.
Так же, как и его земляк
Ф.Ф.Иванов, С.В.Устюгов с боями
пробился через половину
Европы, и стал одним из тех, кто
дошел до Эльбы, где встретился
с американцами. Вскоре после
встречи война закончилась, но
служба Степана Васильевича
продолжалась. До 1947 года он был
в составе войск,
дислоцированных в Германии в
городе Демиц на Эльбе. Затем
служил в России, а
демобилизовался только в 1950
году, в звании старшего
сержанта.
Римма Петровна и Степан Васильевич Устюговы
Уже после войны С.В.Устюгов был награжден третьим орденом – Отечественной войны второй степени. Его заслуги перед Отечеством отмечены и многими медалями, как боевыми, в числе которых медаль «За отвагу», так и юбилейными.
Ветеран, который «…душой не стареет…»
Все в леспромхозе знают Николая Андреевича Сысолова. И вся его жизнь, так или иначе, связана с этим родным для него предприятием и поселками, в которых оно бази-руется. Родился Николай Андреевич в 1924 году в Бердяше, всего в нескольких километ-рах от Манаевской пристани, объекты и сооружения которой стали материальной базой организованного в 1929 году Магинского мехлесопункта. В мехлесопункте с первого года его существования работали многие родственники ветерана. Сам он, когда повзрослел, тоже долго не раздумывал, куда устроиться на работу.
Н.А. Сысолов
Первую
запись в его трудовой книжке
сделал именно
мехлесопунктовский кадровик.
Случилось это в мае 1939 года.
Первые годы работы в
мехлесопункте Николай
Андреевич трудился приемщиком.
В этой должности поучаствовал
(в 1940 году) в организации
Балмазинского
лесозаготовительного участка.
Но молодого парня интересовала
техника. Потому, по его просьбе,
перевели его в Комсомольский
лесозаготовительный участок, в
котором на вывозке сортиментов
уже тогда использовали
автомобили.
Именно в этом ЛЗУ, в
несуществующей ныне деревушке
Смолокурка, закончил он
шоферские курсы, и вплоть до
призыва в РККА в мае 1942 года
работал шофером на вывозке
сортиментов с лесосек на
нижний склад лесоучастка,
располагавшийся тогда
неподалеку от деревни
Абдуллино на берегу Юрюзани.
Служил в РККА Н.А.Сысолов, – как
и очень многие его сверстники
– долго: до мая 1947 года. После
демобилизации сразу же
вернулся в леспромхоз и
устроился на ту же, что и до
ухода на войну, работу – то
есть шофером на вывозку
древесины в Комсомольскую
автоколонну. С этой работой
старший сержант запаса и
бывший гвардеец-фронтовик
справлялся лучше многих.
Подтверждение тому – медаль
«За трудовое отличие», которой
наградили его за победы в
социалистическом соревновании
лесовозчиков по результатам
работы в конце сороковых годов
прошлого столетия. Но
инициативный и полный
жизненных сил фронтовик
чувствовал, что способен на
большее. Потому – подобно
наиболее активным погодкам и
сверстникам, которые в
возрасте, когда молодые
поступают в вузы и техникумы,
воевали с фашистами, - приложил
массу усилий, чтобы получить
необходимые для более
масштабной и полезной для
предприятия работы знания.
В отличие от очень многих, у
него достало душевных сил и
терпения учиться в зрелом
возрасте, несмотря на с каждым
прожитым годом все более
хлопотное бремя забот о семье и
взрослеющих (пятерых) детях. В
1954 году он, вместе с такими же,
как он бывалыми
производственниками, шесть
долгих месяцев «грыз гранит
науки» в Свердловском
институте повышения
квалификации руководящих
инженерно-технических
работников, а потом только на
«хорошо» и «отлично» сдал
экзамены по прослушанному
курсу лекций для механиков
автомобильных дорог.
После учебы Н.А.Сысолова
назначили старшим механиком
Комсомольского лесопункта. С
этой работой он справился
достойно, показав себя и умелым
организатором, и
высококвалифицированным
специалистом.
В результате, когда Магинской
автоколонне потребовался
знаток накопленного в
Комсомоле опыта организации
автомобильной вывозки, Николая
Андреевича назначили ее
старшим механиком. Случилось
это в 1958 году. Но и
обосновавшись в главном
поселке предприятия, Николай
Андреевич не удовлетворился
тем, чего уже достиг.
Параллельно с работой много
занимался самообразованием и
использовал практически все
возможности для расширения
профессионального кругозора
очной и заочной учебой в
официальных учебных
заведениях. С отрывом от
производства учился и в 1960 году
- в Свердловске, три месяца, и в
1981 году - в Ленинграде, один
месяц. Кроме того, в 1968 году
завершил обучение во
Всесоюзном заочном
лесотехническом техникуме по
программе повышения
квалификации руководящих
работников успешной сдачей
всех шести экзаменов только на
«четыре» и «пять».
В том числе благодаря и этому,
Николай Андреевич, работая уже
в управлении леспромхоза, «без
особых проблем» справлялся с
разнообразнейшими и
многочисленными обязанностями
и начальника отдела
материально-технического
снабжения и сбыта предприятия
(начиная с мая 1965 года), и –
последние годы перед уходом на
заслуженный отдых - одного из
инженеров производственного
отдела.
На пенсию Н.А.Сысолов ушел
только в июне 1985 года. Его общий
трудовой стаж – с учетом того,
что каждый военный год
приравнивается к двум обычным,
- 52 года. Несмотря на это, даже
став пенсионером, Николай
Андреевич в собственном
ограниченном мирке не
замкнулся, а от исполнения
имевшихся у него на момент
ухода на пенсию общественных
нагрузок не самоустранился.
Он и сейчас активно участвует в
работе и поселкового, и
районного совета ветеранов.
Продолжает общаться гвардии
старший сержант запаса и с
друзьями однополча-нами, как и
он, воевавшими с
немецко-фашистскими
захватчиками в составе 98
гвардейской
парашютно-десантной дивизии. И
не только посредством
переписки, но и во время личных
встреч, приуроченных к
памятным и торжественным
датам.
Однако попал в эту дивизию
Н.А.Сысолов не сразу после
призыва в действующую армию.
Сначала были Дальний восток и
город Канск. На Дальнем
Востоке, на острове Путятин
(располагается в нескольких
километрах от материка и
километрах в ста от
Владивостока) молодой воин в
составе одной из частей
береговой обороны
Тихоокеанского флота
несколько месяцев строил
укрепленные объекты и иные
сооружения для новой зенитной
батареи.
Именно там, в ноябре 1942 года,
принял он воинскую присягу. Но
в январе 1943 года, когда новая
батарея была, в основном,
построена, Николая Андреевича,
как квалифицированного
специалиста (шофера) и с его
согласия направили в город
Канск Красноярской области в
полковую школу младших
командиров.
Учился в полковой школе
Н.А.Сысолов три месяца, получил
воинское звание «сержант», и
лишь потом, в начале лета 1943
года, прибыв в подмосковный
город Яхрому, был зачислен в
состав в 98 гвардейской
парашютно-десантной дивизии.
Дивизию намечено было ввести в
состав стратегического
резерва Ставки Верховного
Главнокомандую-щего, потому
доукомплектовывали ее только
грамотными и физически
развитыми молодыми бойцами и
младшими командирами, в
подавляющем большинстве
курсантами военных училищ. И к
отправке на фронт готовили
очень основательно.
В программу обучения входили и
владение всеми видами
стрелкового и холодного
оружия, и приемы рукопашного
боя, а также каждый воин
дивизии совершил несколько
учебных парашютных прыжков с
аэростатов и самолетов. Время и
усилия на воинскую учебу не
пропали втуне. К концу войны
дивизия именовалась уже не
только гвардейской, но еще и
Свирской и Краснознаменной. А
боевой путь дивизии - согласно
данным одного из военных
справочников – таков:
Первое боевое крещение
новобранцы дивизии, а в их
числе и Н.А.Сысолов, приняли 21
июня 1944 года в сражении при
форсировании реки Свирь в
районе города Лодейное Поле
Ленинградской области и
прорыве сильно укрепленной
обороны противника. Затем
дивизия, действуя в составе 37
гвардейского стрелкового
корпуса, прошла с боями по
лесам и болотам Южной Карелии,
форсировала еще несколько
водных преград, овладела
многими населенными пунктами и
освободила город Олонец.
Главным результатом этой
операции, военными историками
названной
Свирско-Петрозаводской и
осуществленной в период с 21
июля по 3 августа 1944 года, стало
выведение Финляндии из
состояния войны с СССР.
Воздавая должное войскам,
участвовавшим в операции,
Верховный Главнокомандующий
приказом № 217 объявил им
благодарность, а приказом № 221
присвоил и корпусу, и входящим
в его состав дивизиям почетное
наименование Свирских.
После боев на Карельском
фронте корпус
передислоцировали в
Белоруссию, где пополнили
людьми и обновили арсенал
военной техники, а в начале 1945
года – в Польшу, для участия в
боях на Сандомирском
плацдарме. Однако оперативная
обстановка в районе озера
Балатон потребовала изменения
первоначальных планов. На этом
участке немецко-фашистское
командование сосредоточило
огромные силы – тридцать
дивизий, в том числе
одиннадцать танковых.
Потому корпус был включен в
состав советских войск,
которым поручили разгромить
эту очень опасную группировку
противника. Участвуя в этих
боях, Свирский корпус с боями
прошел 305 километров, освободив
при этом 13 городов и 645
населенных пунк-тов, и получил
за все это почетное право
прибавить к наименованию слово
«Краснознаменный».
В последние недели войны
корпус участвовал в Венской
наступательной операции. А
завершили участие в боевых
действиях воины корпуса, а в их
числе и Н.А.Сысолов, встречей
неподалеку от Праги с
союзниками – американцами.
Но конец войны не стал концом
службы в армии для Николая
Андреевича. До зимы 1945 года его
дивизия решала задачи уже
мирного времени под
Будапештом. Потом ее
передислоцировали сначала в
центральную часть России, а
потом – на Дальний Восток, то
есть туда, где в 1942 году начал
прохождение действительной
военной службы новобранец
Сысолов. С Дальнего Востока он -
в мае 1947 года - и
демобилизовался, прослужив
пять лет.
Много
чего изменилось с той поры в
мире. И сами мы другие. И страна
наша иначе, чем в Великую
Отечественную войну,
называется. Но до сих пор
бережно сохраняет ветеран
фронтовые реликвии,
свидетельствующие, что в
успехе войсковых операций 98-й
гвардейской
воздушно-десантной Свирской
Краснознаменной дивизии, уже
после войны награжденной
орденом Кутузова, есть и его,
всю войну возившего на
передовую боеприпасы и военное
снаряжение, заслуга.
Делал это он сначала на ЗИС–5,
потом на поступавших в СССР по
лендлизу Студебеккерах,
Шевроле и Форд-6. Всякое при
этом с ним приключалось. И под
бомбежки попадал. И под
обстрелы. Бывало, выпутывался
из затруднительных ситуаций и
с помощью личного оружия
военных шоферов – карабина.
Особенно дороги ему медаль «За
боевые заслуги» и одна из семи
его именных благодарностей,
напечатанная хотя и на плотной,
но пожелтевшей от времени
бумаге. Медалью наградили его
за бои при форсировании реки
Свирь, те самые бои, после
которых дивизия получила
почетное дополнение к названию
– «Свирская». А седьмую по
счету именную благодарность
Верховного
Главнокомандующего,
объявленную приказом № 306 от 24
марта 1945 года, получил он за
участие в разгроме танковой
группировки немцев
юго-западнее Будапешта в
составе 11 танковых дивизий и
овладение городами
Секешфехервар, Мор, Зирез,
Веспрем и 350 другими
населенными пунктами.
Несмотря на минувшие после
войны десятилетия,
общественность страны не
забывает, кто спас мир от
«коричневой чумы». Одно из
подтверждений тому –
награждение непосредственных
участников боевых действий с
фашистами орденом
Отечественной войны второй
степени. Вместе с другими
фронтовиками, получил этот
орден и Н.А.Сысолов.
«…из одного металла льют: медаль – за бой, медаль – за труд…»
Вынесенные
в заголовок слова как нельзя
лучше характеризуют данную
обществом оценку ратного и
мирного труда Ивана Федоровича
Роньжина. Убедительнейшее тому
подтверждение – награды Ивана
Федоровича. За проявленные в
годы войны мужество и героизм
он награжден орденом Красной
Звезды и орденом Отечественной
войны второй степени.
Многолетний добросовестный
труд ветерана на вывозке
отмечен еще двумя высокими
правительственными наградами
– орденом Ленина и орденом
Знак Почета. Награжден И.Ф.
Роньжин и медалями. Как
боевыми, так и за трудовые
успехи. А Почетных Грамот у
ветерана и вовсе целая кипа –
чуть ли не в десять сантиметров
толщиной.
Но очень непросто достались
Ивану Федоровичу столь
многочисленные знаки
общественного признания.
Весьма тернист и
характеризуется в данном
случае отнюдь не банально
звучащей пословицей: «Жизнь
прожить - не поле перейти!» –
его жизненный путь.
Примечательна судьба сына
спецпоселенца еще и тем, что
именно репрессированные во
время коллективизации
крестьяне, а со временем и их
подросшие дети, составили
немалую часть начавших
формироваться в годы
индустриализации трудовых
коллективов многих
промышленных предприятий, в
том числе и
лесозаготовительных.
Родился будущий лесовозчик в
степном Дюртюлинском районе в
деревне Ангосяк в 1921 году. В
Караидельский район вместе с
матерью, дедом, тремя сестрами
и двумя братьями доставили его
в мае 1931 года на пароходе.
От реки в Березовый Лог везли
на подводах. Этапированными
годом раньше старшими в семьях
репрессированных мужчинами, –
в том числе и отцом Ивана
Федоровича – к тому времени
были построены в нем жилые
бараки, в одном из которых
разместилась и семья
Роньжиных.
Первые годы жизни в
спецпоселке № 8 были
неимоверно трудными. Не было у
спецпоселенцев даже огородов,
не говоря уже про домашнюю
живность. И не потому только,
что поселок был построен среди
пней на свежем вырубе. Не
разрешали тогда обзаводиться
им хозяйством. Люди голодали.
Свирепствовали болезни. В 1933
году от усугубленного
недоеданием тифа умерли мать
Ивана Федоровича и две сестры.
Устроенное неподалеку от
поселка в Степановом логу
кладбище за несколько лет
стало весьма и весьма обширным.
Но со временем жизнь и быт
спецпоселенцев понемногу
устраивались. В 1934 году в
Березовом Логе была
организована сельхозартель.
Режим содержания стал мягче.
Получив на то разрешение,
спецпоселенцы раскорчевали
огороды, и начали покупать
коров и телок в соседних
деревнях. Разрастался и
поселок.
Результат изменений был
парадоксальным: в предвоенные
годы по социальному развитию
Березовый Лог стал заметно
опережать окрестные колхозные
деревни. Были тогда в этом
поселке
спецпоселенцев-лесозаготовителей
и больница, и клуб, и две школы,
в которые, вместе с местными
ребятишками, ходили дети из
соседних деревушек. В одной из
школ учился и Иван Федорович.
Закончил семь классов. По тем
временам это было солидное
образование.
Без препятствий со стороны
властей в 1938 году в Уфе на
курсах «ЮЖУРАЛЛЕСА» на полном
государственном обеспечении
выучился на шофера. И до курсов
трудился И.Ф.Роньжин в предтече
леспромхоза – Магинском
мехлесопункте. Подростком еще,
вместе с братом, помогал отцу
«выгонять» из бересты деготь, а
из старых и предварительно
разрубленных на крупные щепки
сосновых пней – «выкуривать»
смолу. Но лишь получив
водительские права, стал
полноправным членом
коллектива. Да не простым
лесорубом, а водителем
лесовоза – газогенераторного
ЗИС–21. Произошло это в
сентябре 1939 года. С тех пор и
вплоть до выхода на пенсию
работал Иван Федорович
шофером.
Последние предвоенные годы и
первые недели войны жил И.Ф.
Роньжин все в том же Березовом
Логе. Призвали его в
действующую армию в августе 1941
года. Начальную военную
подготовку проходил в Уфе,
Туймазах и Алкино. С сентября
1942 года продолжил службу
сначала в Кунцево под Москвой,
а затем в самой Москве в
поселке ЗИС в формирующемся
зенитном полку. Формировка шла
долго. Не хватало автомобилей.
Но в марте 1943 года полностью
укомплектованный полк был уже
на фронте. По меркам тех лет, он
был мощным боевым
подразделением. Основным
вооружением были
скорострельные тридцати семи
миллиметровые пушки. Успешным
действиям полка
способствовала его
мобильность. Обеспечивали ее
мощные трехосные американские
«Студебеккеры». На одном из
них, в составе
зенитно-пулеметной роты полка,
и воевал И.Ф.Роньжин.
Обычно полк занимал боевые
позиции в полутора-двух
километрах от передовой.
Основным его предназначением
было отражение налетов
вражеской авиации. Но нет на
войне раз и навсегда
установленных правил.
Случалось полку отбивать атаки
и немецких пехотинцев. Однажды
под Ковелем, с боями прорываясь
из вражеского кольца, потерял
полк почти весь личный состав
зенитно-пулеметной роты.
Именно тогда, за проявленный
при выходе из окружения
героизм, Иван Федорович был
награжден орденом Красной
Звезды.
Начавшийся в Западной
Белоруссии боевой путь полка, в
котором до конца войны служил
И.Ф.Роньжин, пролег через реки
Буг, Висла, Одер и закончился в
мае 1945 года в двадцати
километрах от Берлина. Но
демобилизовался фронтовик
лишь через полтора года после
Победы. Где работать – не
колебался. В ноябре 1946 года
вернулся в леспромхоз.
Передовик!
Работать
устроился, как и до войны, -
шофером на вывозку леса, но в
другой лесопункт –
Комсомольский. Да и жить
переехал в Комсомол.
Нелегка работа лесовозчика.
Лесные дороги и зимой-то – не
городской асфальт. Да и режим
работы в сезон «большой
вывозки», то есть с ноября по
март, мягко говоря, -
изнурительный. Почти всегда в
те годы древесину зимами
вывозили круглосуточно. А
шоферов на одном лесовозе двое.
Вот и выходило: сутки – на
работе, сутки – дома. Не
всякому такое напряжение по
силам. Но Иван Федорович даже в
славившемся на весь Союз
передовиками леспромхозе,
всегда был одним из самых
лучших.
Многие передовики, работавшие,
в те годы в Комсомольском
лесопункте, за ударный труд
были награждены орденами. В том
числе и почти двадцать лет
проработавший начальником
этого лесопункта З.Г.Сафин.
Получили высокие
правительственные награды и
лесовозчики: Н.Л.Ямалтдинов был
награжден орденом Ленина,
М.А.Сысолов – орденом Знак
Почета.
Но обоих этих орденов во всем
Магинском леспромхозе
удостоился только И.Ф.Роньжин.
И.Ф.Роньжин с курсантами в гараже Комсомольского лесопункта
Всего проработал в леспромхозе Иван Федорович тридцать один год и три месяца. Из них двадцать девять лет – лесовозчиком. А на пенсию ветеран-орденоносец ушел лишь в феврале 1978 года.
Ветераны войны из Озерков, Круша и Бияза
Магинские фронтовики-ветераны
Историко-краеведческий музей Караидельского района. Стенд и распечатки текстов проекта «Лес и люди». Снимки сделаны фотохудожником Р.А.Кашаповым
Конец первой книги трилогии «Лес и люди» В.Гоман. Телефон: (34744) 2-32-81